Язык и речь

Это — грамматическая система, потенциально существующая в каждом мозгу или лучше сказать мозгах целой совокупности индивидов, ибо язык не существует полностью ни в одном из них, он существует в полной мере лишь в массе [59, 38]. Разделяя язык и речь, мы тем самым отделяем: 1) социальное от индивидуального; 2) существенное от побочного и более или менее случайного. Язык не есть функция говорящего субъекта, он — продукт, пассивно регистрируемый индивидом [59, 38]. Язык есть социальный элемент речевой деятельности вообще, внешний по отношению к индивиду, который сам по себе не может ни создавать язык, ни его изменять [59, 39]. Язык — система знаков, выражающих идеи [59, 40].

Наоборот, речь есть индивидуальный акт воли и понимания, в котором следует различать: 1) комбинации, при помощи которых говорящий субъект пользуется языковым кодом с целью выражения своей личной мысли; 2) психофизический механизм, позволяющий ему объективировать эти комбинации [59, 38]. Речь — сумма всего, что говорят люди, и включает: а) индивидуальные комбинации, зависящие от воли говорящих, б) акты говорения, равным образом производимые, необходимые для выполнения этих комбинаций. Следовательно, в речи ничего нет коллективного: проявления ее — индивидуальны и мгновенны: здесь нет ничего, кроме суммы частных случаев [59, 42—43].

Дальнейшее развитие учения Соссюра о языке и речи в основном шло по двум линиям. Одни исследователи пытались эти понятия уточнить, не опровергая в принципе самого тезиса. Так, например, Л. Ельм-слев считает возможным рассматривать язык (langue) в трех аспектах: а) как чистую форму, определяемую независимо от ее социального осуществления и материальной манифестации (схема), б) как материальную форму, определяемую в данной социальной реальности, но независимо от детальной манифестации (норма), в) как совокупность навыков, принятых в данном социальном коллективе и определяемых фактами наблюдаемых манифестаций (узус). Из всех толкований термина «язык» больше всего приближается к обычному употреблению слова в первом значении — язык как схема [23, 59—61]. По мнению В. Порцига, язык представляет совокупность образов памяти [74, 106], усвоенных привычек, накопленных в сознании говорящего. А. Гарди-нер считает возможным применять наименование «язык» ко всему тому, что является традиционным и органическим в словах и сочетаниях слов, а «речь» — ко всему тому в них, что обусловливается конкретными условиями, к значению или намерению говорящего [14, 15]. В отличие от Соссюра, Гардинер считает, что язык используется в речи, но речь в его понимании — это остаток, получаемый в результате исключения языка из речи [14, 16]. Очень близким к истолкованию языка и речи, данному А. Гардинером, является объяснение этих понятий в книге А. И. Смирницкого «Объективность существования языка» [57]. Язык действительно и полностью существует в речи, и реальное звучание речи, ее звуковая материя принадлежат языку [57, 29].

Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6

Общее языкознание