Передача внутрилингвистических значений
(Это оказалось необходимым для того, чтобы подчеркнуть функциональный характер данных синтаксических категорий — субъект есть всегда субъект чего-то, какого-то предложения, его свойство "быть субъектом" всегда реализуется лишь через его отношение к той структуре, субъектом которой он является). В русском переводе мы читаем: "Субъект-при Предложении", "Главный Глагол-при Предикате" и т.п. (см. с. 67 и далее). Конечно, это есть нарушение грамматически норм русского языка, согласно которым здесь должна употребляться конструкция не с предлогом при, а с родительным падежом существительного - "субъект предложения", "главный глагол предиката" и пр.; но такое нарушение здесь оказалось необходимым для передачи содержания, выраженного в подлиннике определенным формальным способом.
Пример этот, весьма показателен — он еще раз подтверждает, что в теории перевода нет никаких незыблемых правил "на все случаи жизни". Даже такое, казалось бы, непреложное правило, как соблюдение грамматических норм языка, на который делается перевод, приходится иногда нарушать для полной передачи информации, содержащейся в тексте — притом, как мы видим, даже в таком жанре, как научная литература.1
1 Другой случай, когда необходимо идти на нарушение норм ПЯ, — это передача так называемой "контаминированной речи"; см. Я. Рецкер. Передача контаминированной речи в переводе. "Тетради переводчика", вып. 5, 1968. с. 92-113.